Уличные псы

 

Громкий плач маленькой девочки нарушил тишину утра. Ребёнок встречал новый солнечный день в слезах. Ни высокий каменный дом, ни любящие родители не уберегли малышку от жестокости ночных кошмаров.

Нег сидел на небольшом кирпичном выступе под окном её комнаты. Он не видел, что происходит внутри, но распахнутое настежь окно доносило до него все звуки.

- Девочка моя, солнышко ты моё! – причитала мать, пытаясь успокоить истерику ребёнка, - да что ж это такое происходит?!

Послышался скрип двери, тяжело заскрипели половицы, и низкий мужской голос спросил:

- Чего она орёт? Неужто и у неё кошмары начались?

- Да, - мать всхлипнула, - теперь и у нашей дочери.

Ударили чем-то тяжёлым по деревянному столу. Посуда немедленно задребезжала в ответ, и девочка зарыдала ещё громче.

- Да неужели нет в городе ребёнка, который спокойно спит всю ночь?! – повысил тон отец, - у кузнеца сын боится идти спать, у соседских истерика каждое утро, теперь и у нас…

- Ну хоть ты замолчи! – мать тоже перешла на крик.

Теперь тишину утра нарушали уже все обитатели этого дома. Через открытое окно не только Нег, но и вся улица слышала громкий плач малышки и ругань родителей ребёнка. Но вот из комнаты опять донесся скрип половицы, кто-то быстро подошёл к окну и с треском захлопнул ставни. Нег ещё некоторое время прислушивался, но больше ничего так и не разобрал.

- Теперь и она стала плохо спать, - тихонько пробубнил себе под нос Нег. – Неужели во всём огромном городе только мой малыш видит хорошие сны?!

С тяжёлым вздохом он встал со ступеньки перед окном и пошёл в переулок.

- Пёс! – крикнул он в подворотню. – Где ты спрятался?

Из ближайшей кучи мусора высунулась большая мохнатая голова - грязной шерсти настолько много и вся спутана так, что даже глаз совсем не видно. Раздался радостный лай, и Пёс, разнеся кучу в стороны, подбежал к Негу. В зубах он держал сомнительной свежести небольшой кусочек хлеба. Пёс положил под ноги добычу и уселся рядом, бешено колотя мохнатым хвостом по булыжникам мостовой. Нег высунул худую бледную руку из шерстяных косичек, переплетение которых и составляли его одежду, и ласково потрепал друга за ухом. Тот звонко гавкнул в ответ.

- Спасибо, дружище. – Нег поднял кусок хлеба и сунул его обратно в пасть псу, - Ты всегда делишься со мной едой, но я, как и всегда, не голоден.

Если собаки и умеют пожимать плечами, то сейчас для Пса самый подходящий момент. Не часто в мусоре оказывался сухарик, в котором чувствительный собачий нос сквозь вонь помоев и удушающий аромат всей этой кучи мусора ещё улавливал запах хлеба. Поэтому он не стал отказываться от возвращённого лакомства и, щёлкнув пару раз пастью, проглотил кусок, и звонко залаял.

В это время над ними открылись ставни, грубый окрик заставил Нега подскочить от неожиданности:

- Чёртовы псы! Опять роетесь под окном, сейчас выйду и шкуру…

Пёс и Нег решили не слушать продолжение истории со шкурой, а со всех ног и лап побежали прочь от дома. Пробежав несколько переулков, они оказались у моста. Неширокая речка разделяла огромный город на две почти равные части, они ничем не отличались друг от друга – на обеих сторонах было так же темно, так же грязно и так же воняло. Поэтому эти половины и соединяли многочисленные мосты. Чтобы жители одной части города могли перейти на другую и убедиться – да, здесь то же самое... Каждый день по этим мостам проходят кареты и повозки, идут люди и животные, перебегают крысы и собаки. Изредка можно заметить и Негов, которые жмутся к краям моста, злобно сверкая глазёнками из-под шерстяных тулупов. Неги не похожи на собак, но кличка «псы» прочно закрепилась за ними. Они так же шныряют по улицам, часто попадают людям под ноги, умеют бегать на четвереньках и получают такие же пинки от всех, кому не лень этот пинок выдать.

Но если собаки могут огрызаться и кусаться, то Неги – существа абсолютно безобидные. Ни зубов, ни когтей. Небольшой комок из шерсти, над которым едва виднеется широкая голова с большими чёрными глазами. Их руки и ноги настолько тонкие и слабые, что удивительно, как они вообще могут бегать. Но могут и при том – очень хорошо, что в очередной раз доказал Нег, обогнав Пса.

- Знаешь, Пёс, - Нег остановился, по-собачьи громко и часто дыша, - а нам ведь нет нужды от него убегать, мы не сделали ничего плохого, верно?

Пёс заскулил и носом коснулся задней лапы, того места, откуда вчера утром разъярённый кузнец, пытаясь его поймать, выдрал кусок шерсти.

- Помню, - Нег присел на булыжник у берега реки, - и ему ведь мы тоже ничего плохого не сделали. Просто с тобой всегда я… а люди не очень любят Негов. Может, лучше…

Пёс подошёл и уткнулся носом в бок товарища по несчастью.

- Несмотря на то, что Неги живут с людьми уже много лет, они так и не поняли нас, продолжают ненавидеть. «Мохнатые клубки шерсти с глазами» - наверное, самое приятное, что я когда-либо слышал о нас.

Пёс улёгся рядом с Негом у реки, не обращая внимания на резкую вонь от грязной воды. Когда весь город пахнет одинаково, нет разницы, где его нюхать.

- А ведь что мы им сделали? Ну живём рядом с ними, наблюдаем потихоньку, слушаем немножко. От крыс больше вреда, чем от нас! Но нет - пинают нас, охотятся за нами, всё прибить пытаются. Необычные мы для них. Так бы и поубивали всех, если б могли. Но мы сами появляемся и… пропадаем, когда нужно. Вот смотри, пёс…

Тот в полудрёме слегка приоткрыл один глаз, всё это он уже слышал, но обижать друга невниманием не хотел.

- Наши действия им не понятны, и люди хотят от нас избавиться. А мы всего лишь выполняем своё предназначение. Делаем то, ради чего созданы. Наше бессмертие их пугает, ведь мы не умираем, а лишь… засыпаем и заново просыпаемся каждое утро. Это пугает ещё больше, и они хотят избавиться от нас ещё сильнее. Замкнутый круг!

Две худенькие ручки высунулись из-под шерстяного тулупа и разошлись в стороны, выражая тем самым полное недоумение. Пёс поднял голову и несколько раз гавкнул на проезжающую телегу. Её неровные деревянные колёса оглушительно стучали по камню моста.

- А мы не можем им сказать! - Нег продолжал свои раздумья, не обращая внимания на шум, - их мы понимаем, а они нас нет. Пёс, вот кто, как не ты, должен это знать? Ведь ты тоже их понимаешь, а ответить не можешь.

Назойливая муха не давала покоя, жужжала над ухом, садилась на грязную шерсть и улетать никак не хотела. Пёс не вытерпел и вскочил, клацнув зубами перед нахалкой. В животе у него заурчало.

Это отвлекло Нега от горестных дум:

- Сухарик для такого большого пса – это не еда, идём разживёмся чем-нибудь съедобным.

Негу пища без надобности. Существо, которое не может погибнуть, в еде и прочих подобных неудобствах не нуждается, но его друг – совсем другое дело, и поиск еды иногда занимал весь день.

Они взошли на мост и по самому краешку вдоль перил начали переходить на другую сторону, где гремел и шумел рынок в самом разгаре базарного дня. Навстречу им шёл ещё один Нег – очень грязный, взлохмаченный и с таким злым взглядом, что пёс попятился, и зарычал.

- Доброго дня! – Нег махнул рукой, приветствуя собрата, а другой погладил Пса, пытаясь его успокоить.

- Ххрр! – прохрипел злой Нег и шмыгнул куда-то под мост.

- Мы не сбиваемся в стаи, как собаки, - задумчиво произнёс Нег, - это ещё одно наше отличие от вас, Пёс. Обычно мы сами по себе. Не встреть я тебя, может, был бы похож на него…

Пёс махнул хвостом и лизнул Нега в едва виднеющийся из-за шерстяных косичек нос. Нег засмеялся. Громкий шум заставил их обернуться. Две женщины кричали друг на друга и размахивали руками. Под ними валялся разбитый деревянный ящик с рассыпавшимися булочками, а вокруг расходилось большой чёрно-белой лужей молоко из опрокинутых бидонов.

- Ты толкнула меня, дрянь! – кричала одна из них в заляпанном грязью халате, даже не пытаясь собрать рассыпавшуюся по мосту выпечку.

- Что-о? – другая, забыв про бидоны с молоком, пыталась вцепиться пальцами в волосы соперницы, - сама ты дрянь!

Вокруг них собралась уже большая толпа, но никто не вмешивался. Люди кричали и смеялись, показывали пальцами на дерущихся женщин. Движение по мосту остановилось. Пёс, облизываясь, смотрел на рассыпанную выпечку, но подойти и ухватить кусок не успел. Весь этот шум разрезал громкий свист, и толпа на мосту шарахнулась к перилам, пропуская карету. Две ослепительно белые на фоне окружающей грязи лошади как пушинку несли за собой небольшую обшитую золотом карету без верха. Кучер громко свистел, разгоняя толпу, но придержать лошадей даже не пытался. В карете сидела пожилая женщина с двумя детьми. Одной рукой она держала небольшой зонтик, пытаясь защитить им себя от полуденного солнца. Другой же – старательно зажимала нос. Зато дети носились по всей карете, с любопытством разглядывая людей и их товары.

- Нег! – вдруг пронзительно завизжал один из мальчишек, и показал на вжавшееся в перила моста мохнатое существо.

- Сейчас мы ему! – весело ответил кучер и направил лошадей на Нега.

Люди в панике бросились в стороны, бросая товар прямо под копыта. Пёс увидел несущихся на них лошадей, схватил испуганного друга зубами за шкирку и во весь дух бросился бежать.

- Дави его! – кричали мальчишки кучеру. И он, забыв об охающей и подскакивающей на каждом камне женщине в карете, со свистом рассекал воздух плёткой, подгоняя лошадей. Те неслись во весь опор, за каретой оставался след от побитых ящиков с фруктами, разбитых яиц и разлетающихся во все стороны перепуганных куриц. Пёс ловко уворачивался от бегущих впереди людей, несмотря на болтавшегося перед мордой Нега. Тот сжался в маленький мохнатый комок и пытался рассмотреть - далеко ли до другого берега, но видел перед собой то мелькание чьих-то ног, то кусочек синего неба, то неровные камни моста. Позади громыхала карета, совсем близко стучали железными подковами лошади, а крики людей, визги мальчишек в карете и рёв испуганных животных сливался в один оглушающий гул.

Наконец, перила моста остались позади, Пёс подбежал к краю и с разгона перепрыгнул на спасительный берег. Для лошадей с каретой такой манёвр оказался невозможен. Погоня прекратилась, лишь вслед им неслись громкий свист кучера и звонкий хохот мальчишек.

Пёс бережно опустил Нега на берегу и стал лакать воду из реки. А у Нега кружилась голова, и он всё никак не мог прийти в себя:

- Ну чего они все такие злые…

Он встал, пошатываясь, направился поближе к воде, и посмотрел на своё отражение. Взлохмаченный клочок жёстких волос, покрытых пылью, большие чёрные глаза, короткий, но широкий нос, шерстяные косички тулупа.

- Крысы страшнее, – уверенно заключил он и снова уселся на берегу.

Пёс уже успел залезть в воду полностью, а теперь тщательно отряхивался, брызгаясь во все стороны. Затем подошёл к Негу. Грязная сбитая шерсть свисала кусками, струйки воды стекали под лапы и образовывали под ним грязную лужицу.

Нег посмотрел на своё отражение в лужице, затем перевёл взгляд на Пса:

- И собаки тоже! - продолжил он мысль.

За что был награждён грязными брызгами отряхивающегося Пса. Тот весело залаял и принялся старательно вычёсывать шерсть.

- А может, дело и не в нас… - задумчиво пробормотал Нег, сбивая капельки воды с косичек тулупа, - на мосту был не только я, но и Пёс, и люди, и козы, и куры…

Мохнатый друг гавкнул в ответ.

- Верно? Столько лет люди живут рядом с Негами, а всё никак не могут к нам привыкнуть? Странно. Может, они просто вот… такие. Какие есть. Может, им нравится это, и гоняют они нас не со злобы, и не от страха, а просто так, потому что они… такие?

Пёс ответил журчанием в животе.

- Ах да… - Нег поднялся и отряхнулся, - идём, дружище.

Они направились к большой рыночной площади. Недалеко от реки в этой части города дома стоят не так близко, как в других районах. Если на обычных улицах едва разминаются две кареты, а в самые узкие улочки с трудом протискивается более-менее упитанная крыса, то здесь и каретам, и крысам есть где разгуляться. Насколько хватает глаз - прилавки и лотки. Накрытые - с фруктами, овощами мясом и хлебом; без навеса - с кузнечными товарами, деревянной и фарфоровой посудой, тканями и украшениями; простые загоны для мелкого скота; большие крепкие ограждения с лошадьми, коровами и маленькими бычками. Люди снуют во всех направлениях, обходя подъезжающие телеги с новыми товарами, а те всё прибывают и прибывают – места хватает для всех. Крики продавцов с торгующимися покупателями переплетаются с грохотом телег, ржанием, блеянием, рычанием и кудахтаньем животных и птиц, создавая единый - привычный для Нега - шум. Его мохнатых собратьев Негов здесь тоже в избытке, они шныряют под ногами, прислушиваются к разговорам, присматриваются к товарам, буквально впитывая в себя эти запахи, крики, эмоции – рабочий день в самом разгаре. Для Пса же рынок - лучшее место во всём городе. Запахов здесь столько, что все их невозможно перенюхать и за день. Несмотря на риск попасть под колёса или копыта, он бегал вокруг и жадно принюхивался – там только пожарились пирожки с бараниной, а туда понесли свежую выпечку, недалеко разделывают свиную тушу, а чуть дальше забивает нос жгучий аромат специй. Нег привычно осматривался по сторонам в поисках мясной лавки с большим количеством покупателей. Сразу за загоном с курами здоровый мясник точил тесак, не переставая расхваливать жирность своих кур. Нег подозвал Пса. Тот вынырнул из толпы совсем рядом.

- Потроха от жирных кур?

Пёс заскулил и начал кружиться на одном месте.

- Нет, нет! Взять целую курицу - значит украсть её! – Нег бросил обеспокоенный взгляд на мохнатых собратьев, которые расположились вокруг рыночной площади на крышах домов. Их чёрные тулупы резко выделялись на фоне чистого голубого неба. Нег знал, что многие из них сейчас в толпе людей, некоторые даже спрятались за прилавками под носом у торговцев, поэтому ни одно событие не укроется от них.

- Я же говорил – мы не воруем, - продолжил Нег, - мы берём то, что и так попадёт к нам… только получаем это раньше, чем оно вываляется в мусоре и пропитается отбросами. Мы ведь не будем злить мясника?

Пёс привык к манере своего друга всегда искать правильный вариант. Из двух возможных решений Нег всегда выбирал самое сложное, потому что считал, что поступает правильно. Украсть курицу легко. Нег отвлекает внимание торговца и покупателей, а Пёс спокойно забирает жирную тушку с прилавка. Но его друг называет это воровством. Другое дело – забрать потроха, которые и так скоро попадут в мусор. Тоже легко… Зато не так вкусно, не так жирно, не так питательно, но… правильно. А Пёс всегда соглашался с Негом поступать правильно, он перестал крутиться и сел рядом.

- Отлично. Жди у корзины с потрохами. Я иду к его палатке, как только все отвлекутся на меня – хватай еду и беги к реке.

Мохнатый сообщник припал носом к земле и медленно пошёл к палатке мясника. Нег проводил его взглядом. Конечно, можно ловить крыс и искать сухари в мусорных кучах. Можно просто стянуть с прилавка целую тушку. А можно найти золотую середину – и Пёс сыт, и мясник не в убытке. Нег решительно направился к палатке с курами. Его собратья не упустят этот поступок – он поможет другу и не совершит ничего плохого. Подойдя к толпе людей у лавки, он остановился, наклонил голову и пристально посмотрел на мясника.

Тот уже заносил тесак над шеей перепуганной птицы, как увидел Нега:

- Ах ты ж чёрт! – выругался мясник, - тварь ты эдакая, самому от себя не противно?!

Люди у палатки обернулись и уставились на Нега, который продолжал стоять, не двигаясь.

- Чёртова тварь!

- Грязный пёс!

«И чего ж они такие злые?» - подумал про себя Нег, выискивая взглядом хотя бы равнодушное лицо, но тщетно – все перекошены лютой необъяснимой злобой. Один покупатель в оборванной рубахе без рукавов подбежал к Негу и хотел ударить его, но тот ловко увернулся, и отбежал в сторону, краем глаза заметив Пса с полной пастью куриных потрохов. «Ну вот и всё, - подумал Нег, - теперь нужно побыстрее скрыться с глаз». Но сделать ничего не успел. В это время в толпу врезался всадник и, не обращая внимания на людей, направился прямо к Негу:

- Так, так… - процедил он сквозь зубы. – Мохнатая тварь вылезла из помойки на свет.

Богатая одежда, холёный конь и шпага с резным узором на эфесе – хранитель порядка решил вмешаться в рыночные дела. Нег растерянно оглянулся. За ними пристально наблюдали сотни других Негов.

Далеко от лошади не убежать, но успеть скрыться с глаз собратьев можно. Он развернулся и бросился в сторону, поближе к домам.

- Нееет, собака, не уйдёшь.

Люди разбегались в стороны, лошадь со всадником неотвратимо приближалась к Негу. Большая площадь рынка казалась теперь просто огромной. Бежать, прятаться, скрыться. Неги не должны видеть. Конечно, погоню они запомнят, но только бы не увидели ничего больше. Нег свернулся в клубок и прокатился под проезжающей мимо телегой. Оглянулся на бегу. Лошадь даже не заметила препятствие, легко перемахнув через него. Видя хранителя порядка, люди в панике разбегались, освобождая дорогу, а тот был уже совсем близко. Лошадь даже не бежала, а грациозно пританцовывала, догоняя беглеца.

И вот Нег заметил поворот в переулок, из последних сил бросился туда, но не успел. В тот момент, когда стена дома заслонила Нега от глаз собратьев на рыночной площади, удар копыта отбросил его к стене. Люди в переулке прижались к стенам и с отвращением разглядывали обмякшее тельце Нега. Он лежал без движения, но видел, как хранитель порядка слез с лошади, достал шпагу и под восхищённые взгляды девиц медленно с достоинством приблизился.

- И почему вы все не дохните… - тихо сказал хранитель порядка, поднося острие шпаги к телу Нега. – Ну хоть поспишь до утра!

Он уже готов был вонзить шпагу в обмякшее тельце, но в этот момент у одной из дам, наблюдавшей сцену казни, с корзинки порыв ветра унёс платок. Она попыталась схватить его, но не успела, и платок подлетел прямо к ногам хранителя порядка. Он заметил это, повернулся к даме и слегка приподнял шляпу в знак приветствия:

- Одну минутку, барышня, я лишь закончу небольшое дельце, с вашего позволения, и платок снова окажется у вас.

Девушка покраснела и рассмеялась.

Хранитель снова посмотрел на сжавшийся мохнатый комок и скривился:

- Даже шпагу о тебя марать не хочется!

Он отвёл острие от тела Нега, ловко поддел лежащий рядом платок и, бережно сняв его со шпаги, направился к смущающейся девице.

Нег отвернулся и пополз вдоль стены в ближайшую подворотню. Он залез в грязный тёмный угол меж двух домов и прижался к стене.

Резкий хриплый голос привёл его в себя:

- Ну вот - есть о чём рассказать, да?

Нег поднял голову и увидел перед собой большого Нега. Тот ехидно улыбался и смотрел на него, злобно прищурившись. «Всё видели!» - с горечью подумал Нег.

- Я не покажу это ему, – сказал он и отвернулся.

- А что ещё? – искренне удивился большой Нег. – Расскажи, как он гнался за тобой, покажи острие шпаги, направленное прямо на тебя, нарисуй, что ты чувствовал при этом.

- Он не проколол меня, – возразил Нег.

- Повезло твоему малышу, а? Если бы проколол – какой бы кошмар ты ему показал!!

Большой Нег громко и злобно засмеялся.

- Не показал бы…

- Что? – большой Нег перестал хохотать, - И почему же? С тобой обращаются как с тварью, а ты держишь это в себе?

- Да…

Большой Нег сжал кулачки и потряс ими перед лицом собрата.

- Глупец! Ребёнок должен знать об этом мире всё! Ребёнок должен видеть его без прикрас, а наша задача – показать ему это. Ты появился на свет, чтобы показать ему мир, подготовить его к жизни в этом мире. А что делаешь ты? Скрываешь всю эту грязь, жестокость, злость. Врёшь и не даёшь увидеть правду!

- Я не вру, - Нег поднял взгляд, - я показываю ему правду. Рисую ему яркое синее небо, вместо грязных улиц, рассказываю о дружбе, вместо злобы и жестокости, рассказываю о взаимопомощи, вместо эгоизма и предательства.

- Ты должен! Дети рождаются – мы появляемся. Они взрослеют – мы пропадаем. Или ты хочешь не справиться и пропасть раньше? Мы - беспристрастное отражение этого мира. Дети должны знать реальную жизнь, а не видеть фальшивые сказки!

- Это не фальшивые сказки. – Нег встал. – Просто ты видишь вокруг только плохое, а я стараюсь разглядеть крупицы хорошего.

- И где ты видел дружбу? Самопожертвование? Взаимопомощь? Вокруг лишь грязь и вонь, злоба и жестокость. Ребёнок, который видит в снах твои яркие сказочки, не сможет выжить в этом мире, не будет готов к этому.

- Сегодня! Мой друг спас меня, ведь мог убежать сам, но спас. А ещё он мог оставить меня одного, но нашёл.

- И где же твой друг? – злобно сверкнул чёрными глазами большой Нег.

- Обернись и увидишь, - улыбнулся Нег.

Тот обернулся и замер. Прямо перед ним стоял огромный лохматый Пёс, и его рычание было красноречивее любых слов. Большой Нег медленно попятился в соседний переулок. Затем остановился, пристально посмотрел на Нега и тихо сказал:

- Наша задача – показать детям настоящий мир. Сегодня они все увидят шпагу у твоей груди и почувствуют твою боль в своих кошмарах. Мы покажем им, они должны знать.

Он отвернулся и ушёл.

- Успеют ещё узнать… - прошептал Нег, гладя Пса, а тот пытался облизнуть его руку.

Они перешли мост и направились к небольшому деревянному дому, где живёт сапожник со своей небольшой семьёй. Его маленький сын как раз засыпал под убаюкивающие звуки колыбельной. Малыш, за которого Нег в ответе.

Нег заглянул в маленькое окошко:

- Если вокруг жестокость - и все несчастны, может, если её убрать, все будут счастливы? Ребёнок, который видит жестокость в снах... разве вырастет счастливым?..

- Я выберу для тебя самые добрые моменты и нарисую их в твоих снах. Сегодня я покажу тебе дружбу, я расскажу тебе про Пса.

Он посмотрел на друга, тот лежал под стеной дома и засыпал, свернувшись калачиком.

- Ты не будешь злым и жестоким. А когда вырастешь, даже если я пропаду раньше и не увижу этого, другие Неги увидят. Увидят твою доброту, твою взаимопомощь, самопожертвование, дружбу и покажут это другим детям в их снах. Я верю в это. Добрых снов, малыш.

 


Оцените прочитанное:  12345 (Ещё не оценивался)
Загрузка...