Порченая кровь

 

Я передал своего жеребца на попечение конюха и отправился в таверну. Ночь настигла меня ещё в дороге, и чудом удалось избежать неприятных встреч, вовремя добравшись до постоялого двора. Окруженный высокой деревянной стеной и располагающийся неподалеку от Города, на перекрестке, двор хоть и не был самым лучшим убежищем в нынешние времена, но оставался куда лучшей альтернативой, нежели ночевка в чистом поле, за каким-нибудь валуном или одиноким деревом. Повсюду здесь светили факелы, расставленные по всему периметру частокола. Пока они светят, хозяева двора, как и его клиенты могут не опасаться таящихся в ночи угроз. Тех, кого называют Искаженными. Пожалуй, они, эти Искаженные, могут стать единственной задержкой в моем бегстве из этого королевства… по крайней мере, пока…

Естественность и незаметность были сейчас моими главными преимуществами. Разум сосредоточился только на одной цели – поскорее убраться куда-нибудь подальше. И я не мог позволить себе расслабляться, хотя внешне охватывавшего меня напряжения старался и не показывать, держась как можно более естественно. Нервный, дергающийся от каждой тени человек мог только привлечь лишнее внимание. Хорошо, что моя профессиональная подготовка позволяла такие актерские игры.

Миновав двор, я чуть ниже натянул капюшон на лицо, так, чтобы его скрыла тень и были видны только выбивающиеся из-под ткани длинные чёрные волосы, и вошел в таверну. На мое появление никто из полутора десятков посетителей не обратил внимания. Еще один путник, решивший переждать небезопасное время за ненадежными, но, по крайней мере, теплыми стенами. Нынешнего количества посетителей с лихвой хватило, чтобы забить зал до отказа, но парочка мрачных типов очень вовремя покинула находившийся в углу зала, около камина, столик и отправилась в свои комнаты, чем я не преминул воспользоваться. Заказав у хозяина таверны еды, пива и комнату, я сам поторопился занять освободившееся место, когда на мое плечо легла чья-то рука. Я вздрогнул. Медленно обернувшись, я узнал своего знакомого, Бартоломео. Человека, которого меньше всего ожидал увидеть не то что здесь, но и даже просто в дороге. Человека, которого совсем не желал видеть. Как и всех других из моего прошлого, которое, как я теперь надеялся, вскоре останется позади.

- Дезмонд, как же я рад тебя видеть! – Возвестил молодой, лет двадцати, светловолосый парень, тут же бросившись обниматься.

В общем-то, зная этого типа, можно понять, что ничего необычного в таком его поведении нет, но ответной реакции он не дождался. Я лихорадочно думал, как бы поскорее убраться куда подальше, пока он меня душил в дружеских объятиях.

- Что ты здесь делаешь, Барт? – Выдавил, наконец, я, когда всё же смог справиться со своим замешательством, а мой знакомый отстранился от меня и потащил к освободившемуся столику.

- Я сбежал, так же как и ты! – Возбужденно зашептал парень, склонив голову так, чтобы я расслышал его слова в общем гомоне, заполнявшем зал. – Когда началась вся эта кутерьма, я воспользовался моментом и прошмыгнул мимо стражников, которые были заняты пожаром.

- Кому-нибудь ещё удалось сбежать?

- Многим. Грандмастеру пришлось обратиться к Ордену Небесного Пламени. Обычным солдатам и городским стражникам с нашим братом не справится. А привлекать слишком много магов не получится.

- Значит нужно быть вдвойне осторожными. Мы слишком много здесь болтаем. Барт, не думаю, что ты сможешь путешествовать со мной.

Мы добрались до столика и расселись на стульях так, чтобы видеть зал и особенно вход. Я принялся за еду, которую принесла нам служанка. Заметив ее приближение, мы замолчали и возобновили разговор только когда девушка ушла. Стоит заметить, что подали только мою порцию. Мой собеседник видимо ничего заказывать не стал. А моего отказа от компании он то ли не понимал, то ли не хотел принимать. В общем-то, он неплохой парень и путешествие в его компании не было бы обременительным, но мне следовало соблюдать осторожность и не доверять никому, пока я не сумею покинуть королевство. Неразбериха, которая охватывала его из-за бегства заключенных, была мне только на руку, хотя и не слишком радовала.

- Но почему? Вдвоем у нас будет больше шансов уцелеть! – Всё тем же шёпотом спросил Барт. – Ты не сможешь вечно бегать в одиночестве!

- Может и так. – Я задумчиво посмотрел на кусок мяса, нанизанный на вилку. – Главное выбраться из королевства. Со временем все поуляжется, и я стану ИМ уже не нужен. Замену в Ритуале они всегда смогут найти.

- Да уж. Хорошо бы поскорее закончили. Мне тоже не улыбается постоянно бегать и слушать слухи о пропадающих псиониках.

Тем временем беспокойство у меня вызвали взгляды, которые бросали в нашу сторону несколько не вполне человеческих посетителей, занимавших места в противоположном конце зала. Одеты они были в обычную дорожную одежду и так же старались как можно меньше привлекать внимание. Настолько, насколько это было возможно, ибо даже в этих почти лохмотьях они сохраняли сверхъестественно-притягательную элегантность и грацию, а острые уши, видневшиеся из-под капюшонов, выдавали внимательному взгляду тех, кто считал себя истинными хозяевами этого мира, представителей одной из Старших Рас. Эльфов. Стараясь не смотреть в их сторону, я сделал вид, что занят болтовней с Бартом, а сам сосредоточил на остроухих внутреннее внимание. Так и есть. От наблюдателей исходила мощная аура, говорившая о неплохом магическом потенциале. Остроухие оказались магами и благодаря их присутствию мое положение ещё больше осложнялось. И естественно, эти маги не питали к нам симпатии. Большинство эльфов и иных представителей Старших Рас и так без особого пиетета относились к людям, а уж тех выскочек из них, кто пытался познать секреты разума, прыгая выше головы, и вовсе едва терпели. Ещё только не хватало, чтобы остроухие затеяли драку. Или спровоцировали нас, ибо сами они редко начинали первыми.

Но, к счастью, обошлось. То ли нас разделяла толпа народа, то ли эльфы были заняты своими делами, но никак больше они себя не проявили, а я сам твердо решил покинуть сие гостеприимное заведение с первыми лучами солнца. Правда, перед этим неплохо было бы выспаться. Я поймал себя на том, что слова Бартоломео не доходят до моего сознания. Наверное, из-за безумного побега и последующей после него нудной тряски по дороге я вконец измотал себя и не особо вслушивался в то, что говорил мой бывший сокамерник. Мало того, я даже не заметил, как он ушел, а я оказался в своей комнате. Мысли ворочались крайне неохотно и потому я сразу же с энтузиазмом повалился на кровать и закрыл глаза…

 

Спал я как убитый и мне ничего не снилось. Я просто лежал на грубо сколоченной деревянной кровати в скудно обставленной дешевой комнате и со стороны, пожалуй, мог напоминать труп, тем более, что побег ослабил меня настолько, что вид имел я бледный и болезненный. Но вот в какой-то момент посреди ночи этот труп открыл глаза и резко поднялся, схватившись за сердце. Глаза у недавнего трупа оказались выпучены, а сам он тяжело дышал. Как порой бывает, когда снится кошмар.

И опять-таки, как порой бывает, этот кошмар я тут же забыл. Как я не силился вспомнить, но подробности сна ускользали от меня, а сами эти попытки вскоре вызвали головную боль, так что мне пришлось снова рухнуть на кровать. Но больше заснуть я не смог. Я просто лежал на кровати в круге лунного света и молча смотрел на ночное небо, тучи на котором немного разошлись, а луна теперь освещала небеса и простиравшийся под ними мир блеклым призрачным светом. Тревожное чувство не покидало меня. Было ли вызвано оно неожиданной встречей с Баротоломео, поисками меня моими бывшими хозяевами или же просто моим подавленным моральным состоянием, я определить не мог. Сердце тяжело билось, тело охватила слабость, а мысли ворочались вяло, тем не менее, не давая заснуть снова. Моя кровать стояла около окна, так, что, приподнявшись на одном локте, я попытался переключить внимание с терзавших меня чувств и мыслей на унылую равнину, на которой то тут то там встречались разнообразные булыжники и изредка рослы чахлые деревца. Покой приходить не желал. Чем сильнее я пытался заснуть, тем сильнее голову словно сжимали невидимые раскаленные клещи. В раздражении я поднялся на ноги и только тут осознал такую простую, в сущности, причину происходящего. Меня нашли. Возможно, неведомые соглядатаи и не хотели этого, но своими усовершенствовавшимися инстинктами я почувствовал их присутствие. А значит, мне придется покидать постоялый двор сразу же, рискуя столкнуться с Искаженными. С другой стороны с тем же успехом они могут помешать и моим преследователям.

Невидимые клещи, сдавливавшие мой разум, пропали сами собой. Видимо тот, кто следил за мной с той стороны, понял, что я почувствовал его внимание. Надо торопиться. Зря я использовал свою силу тогда, в зале, чтобы освободить себе столик. Пускай я и устал настолько, что не мог позволить себе ждать, я должен был помнить о безопасности. Вообще-то обычно такие тонкие манипуляции и отследить-то невозможно, но судя по тому, что произошло в крепости, где я проводил своё заключение и во время побега, моя сила возросла настолько, что любые психические манипуляции опытный оператор ощутить смог бы. Мне следовало помнить об этом.

Натянув верхнюю одежду и подняв с пола мешок, я еще раз выглянул в окно и крадучись выбрался в коридор. Большинство постояльцев уже давно спали, и потому лишние звуки в окутавшей таверну тишине различить можно было без особого труда. Ничего подозрительного я так и не услышал, но всё равно не забыл об осторожности. Моим преследователям обеспечить скрытность своего передвижения ничего не стоило, а ведь теперь на сцене появились и эльфы, которые неизвестно что могли задумать.

Осторожно спустившись на первый этаж, я планировал двинуться не к главному выходу, а к заднему, находившемуся позади кухни, склада и помещений для слуг. В оные помещения вело два прохода – один располагался сразу за стойкой, окутанной слабым дрожащим светом масляных ламп, другой, как назло, в другом крыле здания. Главный зал был погружен в полумрак, и осталось здесь всего несколько субъектов – двое людей бандитской наружности за длинной лавкой, пара эльфов, засевших, как водится, в противоположном конце зала, да дварф, мирно дремлющий с кружкой пива в руках за одним из стоящих в углах зала столиков. Как обычно, никто в сторону друг друга даже не смотрел, не говоря о том, чтобы сталкиваться. Даже эльфы не смотрели в мою сторону, хотя были из той же компании, что зыркала на нас с Бартоломео раньше. Видимо я все-таки зря нервничал. А если и собирались повязать, то позже, без лишней шумихи, но в любом случае задерживаться здесь больше я не мог. Основных же моих преследователей поблизости, судя по всему, ещё не было, если только они не послали по мою душу грубую силу. Выпрямляясь, я сделал вид, что наклонялся, отряхивая штаны, после чего как ни в чем ни бывало, вышел в зал, решив, что можно выйти и через главный вход. На мое появление не отреагировал никто кроме обретавшегося за стойкой хозяина. Проклятие, дорожная сумка! Нужно быть полным идиотом, чтобы покидать такие укрепленные поселения ночью. Либо чертовски смелой и сильной личностью, которой есть ради чего предпринимать такие безумные маневры, а значит, есть для кого привлечь к себе внимание. Ну да нужны же мне какие-то припасы в дороге?

- Эээ, ты уже уходишь что ли? – Пролепетал он, расширив глаза и смотря на меня как на сумасшедшего.

Болезненный вид, худощавое, пожалуй, даже тщедушное телосложение, потрепанная одежда явно с чужого плеча да не менее потрепанная грязная серая мантия поверх всего этого. Из-под мантии за поясом, конечно, виднелась рукоятка добротного меча, за которым явно следили, но для ночных путешествий одиноких странников обычные мечи годились разве что на то, чтобы себя зарезать и спасти от более страшной смерти. Что уж говорить, хорош герой! Четверо находившихся в зале посетителей встрепенулись, подняли головы, удивленно и с подозрением посмотрев в мою сторону.

- Жеребец у меня хворает, а я совсем замотался и забыл, что надо ему трав особых дать, как одна ведьма сказала. – Сказал я, потрясся сумкой. – Вот и вскочил среди ночи. Многое мы с этим парнем вместе пережили.

Хозяин таверны удивленно похлопал глазами, посетители разочарованно вернулись к своим тарелкам, кружкам да разговорам, а я без дальнейших препятствий вышел во двор. Теперь оставалась ещё одна проблема. Ворота. Во всех подобных местечках, как и в городах, ворота на ночь закрываются, а на башни заходят арбалетчики со стрелами, снабженными алхимическим огнем. Похоже, что как ни крути, а придется применить силу. А значит и дать знать, что я почувствовал наблюдение.

Невозмутимо направившись в конюшню, я нашел своего жеребца, забрался на него и выехал во двор. Естественно, это не укрылось от глаз стражников, так что один из них подбежал ко мне и предостерегающе поднял алебарду.

- Эй, ночью никого не выпускаем! Ни под каким предлогом! – Крикнул он.

- С дороги! – Прогремел я, заставив коня встать на дыбы так, что стражник отшатнулся. – Открывайте ворота! И тут же закройте, как только я пересеку их!

Воздух вокруг словно всколыхнулся. Стражники, засуетившиеся около ворот на момент моего появления, на миг замерли, а окутавшая меня волна воздуха устремилась к ним и окутала, едва не сбив с ног. Я присвистнул. Вот это сила! Я всего-то хотел подчинить их разумы на короткое время… Даже не знаешь, радоваться или испытывать досаду к своим способностям, ведь теперь мне не удастся проворачивать свои приёмы незаметно. Хотя может я пока просто не научился контролировать эти изменения?

Подчинившись моему мысленному приказу, стражники открыли ворота, не забывая об бдительности и следя за происходящим снаружи. Все правильно, ведь я не давал им иных указаний. Я пустил жеребца в галоп, поскольку стражники уже пришли в себя и кто знает, что ещё могли предпринять. За моей спиной с шипением и свистом пронеслась пара огненных росчерков, но всё же мне удалось благополучно убраться подальше от арбалетчиков, во тьму, простиравшуюся за пределами небольшого круга света, окружавшего таверну. Теперь я был в куда большей опасности.

Ночь окутала меня эдаким саваном, заботливо подготавливая свою очередную жертву к похоронам и переходу в иной мир. Равнина закончилась, уступив место окружавшему Город лесу, потревоженному теперь моим побегом. Стук копыт разносился по окрестностям настолько сильно, что в нынешней тишине вполне бы был сравним с ударами колокола. Наверное, все мыслимые лесные звери и порождения ночи уже следили за мной по обе стороны дороги. По крайней мере, преследования ни с одной из сторон я пока не слышал и не чувствовал. Мои преследователи если и пустились вдогонку, то находились слишком далеко, а звери и Искаженные не торопились ко мне приближаться. Особенно меня удивляло последнее. Далеко не всех псиоников хватало силы, чтобы сдерживать Искаженных, зато привлекать их внимание мы могли только так. Но почему-то Искаженные старались если не избегать меня, то подходящей пищей или источником опасности точно не считали.

Обострив свои чувства мысленным приказом, я видел тени, мелькавшие за деревьями, вдалеке от дороги и ведшие себя так, будто я их нисколько не интересовал. Этот факт привел меня в совершеннейшее замешательство, однако времени на раздумья не было. Я гнал лошадь что есть сил, стремясь оказаться подальше от постоялого двора, пускай даже впереди меня ждал Город – и спасение и одновременно ловушка в моем побеге. За проведённое в заключении время я не узнал, насколько хорошо смогли укрепить Город и рассчитывал на худой конец ночь переждать в предместьях, ведь в это время я пробраться в него не смог бы совершенно. Ворота закрывали, а наряды стражников усиливали. Если и были какие-то тайные пути, известные, допустим, королевским агентам, ворам с убийцами и контрабандистам, то я о них даже не слышал. Пожалуй, сейчас я даже пожалел, что брезговал ранее общением с преступным сообществом. Столько бы полезного можно было узнать и столько бы полезного пригодилось сейчас. А так я лишь одинокий загнанный зверь, который нужен лишь его преследователям. Без поддержки и с армией врагов за спиной. А возможно и впереди. Что я буду делать, когда доберусь до Города? Что я буду делать, если меня будут ждать уже там? А если моя сила снова выйдет из-под контроля? Город – это вам не крепость, жертв может быть здесь куда больше, а этого я хотел меньше всего. Хотя двигаться назад, где оставались мои преследователи, то же.

Впереди показались предместья, ныне превратившиеся в руины. Активность Искаженных в последнее время возросла настолько, что жить за пределами городов стало крайне не безопасно, поэтому люди и нелюди покидали свои дома, стремясь перебраться под защиту городских стен или хорошо укрепленных малых поселений. Город, куда направлялся я, охранялся очень неплохо, как и все приграничные города. Я почувствовал усиленные наряды стражников на стенах и даже магов, вышедших на ночное дежурство. Колебания воздуха, которые могли ощущать только маги или псионики, показали, что маги постоянно сканируют окрестности. Плохо. Они могли наверняка почувствовать исходившие от меня энергетические возмущения. Значит, выбора нет. Не ожидал, что они настолько хорошо сработаются. Спрятаться в предместьях не удастся и придется пережидать ночь в лесу, понадеявшись на усиление собственных способностей.

Я повернул лошадь в направлении леса, и положившись на свои, пока еще не до конца известные новые способности. Жеребец повиновался крайне неохотно и даже несколько раз пытался сбросить меня на землю, так, что пришлось успокоить его прикосновением воли и грубым вмешательством в его разум. Однако добраться далеко мне не удалось. Чем дальше мы углублялись в лес, тем менее проходимыми становились тропы, и, наконец, я остановился на поляне около какого-то разрушенного дома. Заведя жеребца в здание через дыру в стене, я оглушил его все тем же мысленным вторжением воли. Искаженные наверняка сунуться сюда, а паника скакуна могла только помешать мне сосредоточится. К тому же я хотел проверить одно свое подозрение. Да и терять средство передвижения не хотелось.

Осмотр дома не дал никаких результатов. Всё более-менее ценное или было заботливо вывезено хозяевами, или пришло в негодность, как и припасы. Значит, дом покинули давно, и скорее всего, Искаженные появились в мире вскоре после моего заключения. В тюрьме я не слишком много слышал об окружающем мире, хотя, конечно, об основных событиях нас ставили в известность, а часть информации просачивалась слухами. Всё, что мне удалось сделать – это разжечь огонь в печи, в то время, как за стенами зашныряли тени. Видимо ночные твари проявили интерес к тому, кто решил остановиться в таком месте, но что-то не давало им приблизиться. Впрочем, через некоторое время я понял, что ошибался. Сидя у печи и стараясь не отрывать взгляд от пляшущих язычков пламени, я услышал скрип прогнивших половиц и стук искаженных неведомым образом ног. Искаженные всё же проникли в дом и принялись рыскать по нему, в то время как двое из них вошли в комнату, которую я занял. Они подошли совсем близко, но нападать не стали. Словно не видели меня или, скорее, принимали за своего. Конечно, они чувствовали остававшегося рядом со мной коня, который вполне мог сойти за подходящую пищу, но, видимо, чувствовали и то, что жеребец находится под какой-то защитой одного из них. Обычно любой, кто оказывался в пределах досягаемости Искаженных, был обречен. Я же не только уцелел во время скачки по ночной дороге, но и благополучно пробрался через лес до этого дома и даже укрывал своего скакуна своей аурой, не позволявшей тварям устроить себе королевский пир. Мои подозрения насчет новых возможностей подтвердились. Что изменилось во мне. Что-то продолжало меняться во мне, и эти изменения следовало обдумать, следовало прислушаться к ним.

Сейчас же двое человекоподобных, но словно созданных из тени созданий стояли позади меня и таращились в мою сторону пустыми, заполненными непроницаемой чернотой, глазницами. Я не смог сдержаться, повернулся и сейчас мы молча таращились друг на друга. При этом я постарался придать взгляду бессмысленное выражение, не имея никакого представления о повадках этих тварей, но копируя их для большей безопасности. Наконец, Искажённые повернулись и заковыляли ко входу, неестественно передвигая ноги, словно волоча их за собой. Я тем временем подошел к стене около печи и опустился на корточки, облокотившись о стену спиной. Напряжение было неимоверным, и я с трудом сдерживал себя, чтобы не закричать от страха, паники и обречённости. С какой стороны ни посмотри, меня везде ожидали враги. Везде ожидала смерть…

Над головой прогремел гром. Пока я пробирался по лесу и обследовал дом, погода ухудшилась. Усилившийся ветер немилосердно терзал ветки деревьев и выл за стенами дома, не уступая все тем же порождениям. По дырявой крыше застучали тяжелые капли. Похоже, в этом доме мне придется остаться до утра. В компании монстров, бесцельно бродивших сейчас по коридорам в полной тишине, нарушаемой лишь скрипом прогнивших досок, шелестом дождя да шепотом ветра за стенами. В общем-то, я мог попробовать попытаться отогнать порождения ночи, но боялся привлечь этим внимание Города и других преследующих меня псиоников. Хотя и сам сейчас трясся от страха. Пускай Искажённые и не набрасывались на меня, легче от их присутствия поблизости не становилось. Кто знает, вдруг моя новая сила так же легко покинет меня, как и пришла?

- Очаровательная компания, не правда ли, Дезмонд?

Я вскочил и, оторвавшись от своих мрачных размышлений, оглянулся. Около открывшегося только что окна стоял Бартоломео, сложив руки и смотря на меня с обычной своей ехидной ухмылкой. Его шагов я даже не услышал. Искажённые, как докладывали мне связывавшие нас непостижимые чувства, на его появление никак не среагировали. Кроме того, Барт стоял в тени, так что я видел только его фигуру и смутные очертания лица.

- Что… Что ты здесь делаешь? – Вскричал я и тут же с опаской осмотрелся.

- Не волнуйся, эти твари не чувствуют нас. Вернее чувствуют, но для них мы являемся своего рода родственниками. Полагаю, ты уже сам это понял.

Барт поднес кулак ко рту и хихикнул. Хихиканье вышло каким-то детским. Я помнил, что, не смотря на возраст, Бартоломео отличался детской непосредственностью и доверчивостью, похоже, не слишком сумев приспособиться к миру, за что и загремел в тюрьму. Как обычно, спутался не с той компанией, доверился сильнее, чем требовалось, и в результате стал козлом отпущения. Как говорят, оказался не в том месте и не в то время, защищенный менее всех из компании своих новых дружков. Впрочем, в тюрьме Барт быстро приспособился, показал смекалку, острый ум и относительно покладистый нрав, благодаря которым умудрялся избегать большинства конфликтов. Как я уже говорил, парнем он был неплохим и мы быстро нашли общий язык… Но сейчас Бартоломео изменился. Я совершенно точно чувствовал, что на руках этого парня появилась кровь невинных людей, что отпечатывалось и на ауре парня, создавая вокруг него тяжелое и гнетущее чувство. Сам же Бартоломео стал более серьезным, грациозным… и смертоносным, что вкупе с внушающей доверие внешностью превращалось в идеальное сочетание для убийцы.

- Ты прав, Дезмонд. Я изменился. Мир не дал мне ничего хорошего, так с какой стати я должен беспокоиться о нем?

Бартоломео подошел ко мне и наклонился. Поднял с пола полено и пошевелил им догорающие дрова.

- Скоро пламя потухнет. А дрова заканчиваются. Что будешь делать?

Пока мой знакомец совершал все эти действия, я оторопело смотрел на него. У Бартоломео даже кожа стала более бледной, а взгляд сделался каким-то потухшим. И холодным. Как у убийцы. Я пытался вспомнить, был ли Барт таким в таверне, но не мог. Неужели тогда, в таверне он воздействовал на мой разум, приведя в замешательство?

«Ночью тебе следует бежать, Дезмонд. За тобой идут. В городе тебя ждут. Отправляйся в лес, когда…»

Я вспомнил. Когда я почти провалился в сон, Бартоломео сказал мне эти слова, а затем они совершенно естественным образом стерлись из памяти, чем поспособствовала усталость, усиленная все теми же манипуляциями.

- Почему ты заставил меня прийти сюда?

- Потому что мне тоже нужно, чтобы ты не попал в руки Ксандерсу. Ритуал, Дезмонд. Ритуал усилит Ксандерса и других псиоников многократно, но у него есть и отрицательные стороны.

- Например? Откуда ты это всё узнал?

- Скажем так, мне рассказали новые друзья.

- Опять? Бартоломео, ты уже один раз погорел.

- Я знаю, Дезмонд. – Юноша изогнул уголки губ в безразличной, натянутой улыбке. – Но что поделать, я не собираюсь постоянно бежать так, как ты. К тому же, у меня были весомые причины присоединиться к НИМ.

- И кто эти ОНИ? – Я удивленно моргнул.

- Скажем так, ОНИ строят новое будущее. Будущее, в котором будут все равны. И люди, и не люди. И те, у кого есть магия, и те, у кого ее нет. Они не делают различий между магами и не магами, людьми и нелюдями, псиониками… и людьми.

Последние слова отозвались в голосе Барта болью. И я эту боль прекрасно понимал. Но большего доверия от этого к так изменившемуся парню не испытывал.

- Ты говоришь загадками.

- Не буду скрывать, Дезмонд, я хочу, чтобы ты составил мне компанию. Присоединился к нашему обществу в борьбе за единство и новое будущее. Но я не могу рассказать тебе всего, сам понимаешь. Мера предосторожности. – Барт повернул голову и посмотрел на пламя, снова поворошив угли и остатки дров. – Подумай сам, Ксандерс хочет усилить псиоников и даровать человечеству настоящую магию. Это по его теории поставит нас на один уровень с нелюдями, покончит с притеснениями, заставит их бояться. Уже сейчас Старшие Расы, исконные обитатели этого мира, испытывают беспокойство, наблюдая за нашими успехами. Прознав о том, что один из последних экспериментов Ксандерса завершился успехом, они забеспокоились ещё больше.

Бартоломео снова посмотрел на меня. А я вспомнил подземелья под крепостью, где содержались другие псионики и маги. Вспомнил годы, проводимые на лабораторных столах под воздействием разнообразных ядов, зелий и ментальных манипуляций. До сих пор не знаю, как я смог сохранить рассудок. Наверное, из-за того, что мне нечего было терять, а значит и нечего бояться. И страх не поверг меня в безумие после всего этого. Может именно поэтому я выжил? Вот только теперь я боялся. На горизонте замаячила неизвестность. Куда я бегу? Будет ли там лучше? Нужен ли я там хоть кому-то?

- Кажется, ты не закончил. – Я испытующе посмотрел на юношу, стараясь скрыть охватившее меня волнение. – Мне всё это известно.

- Да, ты прав. – Барт одобрительно улыбнулся, на этот раз чуть более живой улыбкой. – С одной стороны Ксандерс взялся за благое начинание, даже несмотря на те жертвы, которые оно за собой повлечет. Но разве от этого что-то измениться? Разве станем мы действительно равны с нелюдями, когда получим новые возможности? Нет, мы просто возвысимся над своим прежним состоянием и, возможно, ещё дальше отдалимся от Старших Рас. Такова человеческая природа. Разум и сила над ней заставляют нас считать себя ее царями. Грандмастер Ксандерс идет путем силы, но сила не приводит к единству.

- Я понял твою мысль. Продолжай. Почему ты думаешь, что у твоих новых… знакомых всё получится по-другому?

О том, как все завершится у Ксандерса, я тоже не сомневался. Я слишком много времени провел в подземных лабораториях крепости, где проводил заключение, чтобы продолжать обманываться. На самом деле самообманом я закончил заниматься в тот день, когда понял, что распрощаюсь со свободой. Но были ли знакомцы Бартоломео лучше? Благодаря отсутствию всё тех же иллюзий, я скептически воспринял их идеи. Ещё и не факт, что Бартоломео знает все о своих новых союзниках.

- Мы не стремимся возвыситься над остальными. В нашем… сообществе состоят существа разных рас, занимающие равное положение и относящиеся друг к другу как к равным. Конечно, у нас есть начальство, которому приходится всё координировать, но мы доверяем ему и в любой момент можем сместить, заменив новым. У нас нет приказов, есть только рекомендации.

Во время разговора мы не сводили глаз друг с друга. Каждый хотел увидеть ответ в глазах собеседника, в любом изменении его поведения или мимики. Даже если этот ответ был бы лживым. Бартоломео говорил вдохновенно, и казалось, будто он нашел новую семью, но я видел, насколько изменился юноша и понимал, что многое осталось недосказанным. Несмотря на свой страх перед неизвестностью, я не хотел потерять себя, стать кем-то другим. Да ещё и с чьей-то лёгкой руки. Я всегда сопротивлялся чужому влиянию.

- Я не могу решить так сразу. Мне нужны альтернативные источники информации.

Бартоломео напрягся. Всё же кое-что в нём оставалось прежним. Он был слишком наивным, чтобы скрывать свои эмоции и манипулировать людьми через разговоры.

- У нас мало времени, Дезмонд. Тебя везде ищут.

- Я не обязан присоединяться к тебе и борьбе за ваши идеалы. Я просто хочу убраться отсюда и пожить спокойной жизнью.

- Не доверяешь?

Бартоломео поднялся. Улыбка померкла, веселье и дружелюбие пропали из глаз, и теперь он смотрел на меня с серьезным, если не сказать, суровым видом.

- Не доверяю. Ты обработал меня там, в таверне, заставив забыть что-то важное – Признался я. – В отличие от тебя я не собираюсь принимать первую протянутую руку помощи. В конце концов, я загнанный зверь, который чувствует угрозу ото всех сторон.

- Вот значит как… - Бартоломео сжал кулаки. – Загнанный зверь. Видимо, это действительно так. Но я доставлю тебя Братству… так или иначе. Ещё спасибо скажешь, что за тобой послали меня…

В следующую секунду воздух вокруг меня всколыхнулся. Яростная волна, вырвавшаяся из Барта, разнесла хижину и отбросила меня в сторону, прямо под падающие камни. Среагировав скорее инстинктами, нежели разумом, я вызвал ответную волну, заставив камни отлететь в сторону. Однако отбросить в сторону мой клинок парень всё же сумел, оставив меня без оружия. Вот только в поединке разумов оружие было бесполезно и сия потеря была для меня не слишком большой помехой.

- Меч тебе не понадобится. Да, твоя сила возросла. – Констатировал Бартоломео, поднявшись над землей и просто паря в воздухе, со сложенными на груди руками. – Но в отличие от меня ты ещё не научился ей управлять. А мы могли тебе помочь.

В мою сторону устремились новые обломки. Я попытался подчинить своему разуму их, но в этот раз не получилось. Единственное что я сумел – просто отпрыгнуть в сторону, покатившись вниз по холму, на котором располагался дом. Да, погода для схватки явно не располагала – пока я катился, грязная промокшая земля измазала всю мантию – но разве всегда удается выбирать поле боя?

Оказавшись внизу, я увидел летящие в мою сторону деревья, вырванные с корнем. Снова рванулся в сторону, но на этот раз неудачно и одно из деревьев придавило мне ноги. А Бартоломео был тут как тут. Его лицо и сама фигура снова были скрыты тенью, а исходившая от него сила проявилась настолько, что бродившие по дому Искажённые сейчас разбегались во все стороны. И сейчас, чувствуя нарастающий гнев и страх, я ощутил те же эмоции, которые исходили от тварей, пускай и трудно было про них так сказать. Скорее это были инстинкты, а в иных случаях, когда основой для Искаженных служили люди и другие разумные создания – отпечатки эмоций и воспоминаний. Так или иначе, поняв это и вспомнив, как они не набрасывались на меня в доме, я ощутил ещё большую связь с Искажёнными и в отчаянии потянулся к их разуму. Бартоломео между тем поднял меня вместе с деревом и снова швырнул на землю, собираясь придавить им. А твари ночи издали столь дикий и полный ярости вой, которого мне раньше слышать не доводилось.

- Любопытный фокус. – Процедил юноша, обрушив всю свою мощь так, что меня придавил к земле без единой возможности пошевелиться. – Но тебе он не поможет

В его словах была доля правды. Несколько гротескных теней появились за его спиной, но превратились в пепел, даже не успев достать парня своими когтями. Трава под ногами Бартоломео аж задымилась. Я потянулся своей волей к разумам ещё нескольких убегающих тварей, и они развернулись, намереваясь атаковать угрозу тому, кого посчитали своим сородичем. Бартоломео снова пришлось отвлечься, швырнув в сторону нападающих обломки дома, но мои новые помощники оказались куда более живучими. Воспользовавшись возникшим в схватке замешательством противника, я ворвался в сознание Бартоломео. Пускай я и не мог влиять на окружающий мир так, как он, но ещё до моего пленения я был весьма искушен в искусстве контроля над разумом – того, что в этом мире называют псионикой и что породило таких людей как мы с Бартом. Настолько искушён, что мне не требовался ни взгляд, ни голосовой контакт для получения контроля.

Бартоломео замер и дернулся. Не сумев вырваться из моих мысленных пут в первый раз, он задергался с еще большим остервенением, впустую растрачивая свои силы, в то время как одна из уцелевших тварей рванулась к юноше и вонзила когти ему в грудь. Страшно закричав, Барт больше не смог поддерживать себя в воздухе и сам рухнул на землю, покатившись прямо по направлению ко мне. Тварь же метнулась ко мне, но, добежав, не вцепилась теперь уже в мою плоть, а бережно откинула дерево, после чего присела на четырех лапах, словно выражая покорность и дальнейшую готовность служить.

- Но… что… как?! – Удивленно воскликнул Бартоломео, пытаясь подняться на локте и смотря в нашу сторону.

Тварь предостерегающе изогнула длинное гибкое, покрытое чешуей тело, подняла скорпионий хвост и зарычала, обнажая внушительные, напоминающие кинжалы, клыки. Бартоломео отшатнулся и упал на спину. Я проверил лодыжку и сел на корточки, чтоб отдышаться. Похоже, мне придётся какое-то время обойтись без одной ноги.

- Ты знаешь, сколько внимания мы привлекли своей схваткой? Не мог выждать время и напасть на меня в более диких местах? – Проворчал я, гладя рукой ногу и не намереваясь раскрывать все свои карты. – Очень скоро здесь будет наряд городской стражи и магов. И нам сильно повезет, если такими возмущениями энергии не заинтересуется Орден Небесного Пламени.

- Ты бы… лучше… о себе… думал. – Юноша сплюнул, избавляясь от кровавого комка. – Я… хотел… как… лучше…

- Ага, хотел как лучше, а получилось как всегда. – Я скривился. – Ты недооценил меня. А теперь нам обоим выбраться отсюда будет проблематично.

Юноша рассмеялся хриплым смехом и снова сплюнул кровью.

- Нет… тебе… Меня… за… бе… рут… - Выдавив из себя эти слова, он потерял сознание, в то время как земля под ним всколыхнулась и начала поглощать тело подобно зыбучим пескам.

Только сейчас я подумал, что неплохо бы обыскать парня, приказав это сделать моему новому «питомцу», но было уже поздно. Как ни странно, но мышление моё оставалось ровным и расчетливым. Ничто не заставило меня потерять самоконтроль и, опять-таки, только сейчас я обнаружил, что во время схватки руководствовался не чувствами и инстинктами, а холодным расчетом. Все мои чувства словно притупились. Притупились настолько, что даже боли я не ощущал, а внутри меня словно бы распространялись некие холод и пустота. Такие же, которые заполняли тварь, сидевшую рядом со мной подобно преданному псу. Лишь зрелище поверженного юноши, погружающегося в землю, заставляло меня хоть как-то реагировать на происходящее, а сердце сжималось от боли и осознания, что я становлюсь чем-то другим. Бартоломео пытался уговорить меня присоединиться к нему, хотя мог просто захватить. Неужели я действительно оказался для него настолько важен и действительно считался другом?

- Почему… дурак… Почему ты не дал мне шанса убраться отсюда?

Порождение ночи подошло ко мне, скуля, и наклонилось, словно предлагая опереться об него. Умный монстр. Похоже, что теперь он остался моим единственным другом, но до какой поры? Тем не менее, я принял предложение, протянул руку и, ухватившись за одну из покрывавших тело чешуек, заставил себя подняться, всё ещё не представляя, куда мы пойдем.

Далеко уйти мне не удалось. В какой-то момент впереди, за домом забрезжил неестественный свет, а тварь, рыкнув на прощание, передумала оставаться со мной и унеслась в лес. На холме же возникли фигуры всадников в кроваво-красных доспехах с развивающимися за спиной чёрными плащами. Я захохотал и опустился на колени, после чего согнулся, касаясь головой земли. Этого можно было ожидать. Мой план «Б», если бы я не сумел победить Бартоломео с помощью порождений ночи. Всё же оказаться в новой тюрьме куда более приятная перспектива, нежели сдохнуть в лесу. А нелюди не станут отдавать псионика своим, предпочтя использовать в своих целях. Я стану недосягаем для грандмастера Ксандерса, лидера Гильдии Разума.

Я хочу жить. Когда-нибудь я снова сумею вырваться на свободу. Нелюдям не обязательно знать о моих увеличившихся способностях. Их маги поймут, что здесь присутствовал еще один псионик. Благодаря нашей схватке я понял, что силы Бартоломео равны моим собственным. Как минимум. Это значит, что мне удастся спихнуть на него ответственность за энергетические возмущения такой силы. А так же значит, мне удастся избежать унизительной роли подобного кролика на этот раз уже в руках Старших Рас. Разочаровавшись в моих способностях, нелюди просто отправят меня в какую-нибудь очередную тюрьму.

Прости Бартоломео. Прости, тот, кто считал меня своим другом. Возможно, при других обстоятельствах мы и подружились бы. А возможно, я предаю тебя ещё раз для того, чтобы мы смогли встретиться в будущем и выяснить всё раз и навсегда. Я знаю, что ты выжил. Между нами тоже есть родство, и я чувствую, что в нас обоих тоже течет общая кровь. Порченная кровь.

Я протягиваю руки, и зачарованные наручники захлопываются у меня на запястье, блокируя мои силы. В то время, как остальные рыцари рыскают по окрестностям, офицер задает вопросы, но я молчу, экономя силы. Всё правильно. Пока не выяснилось, кем я являюсь, лучше приготовиться к допросу, а задача Рыцарей Небесного Пламени в том, чтобы оберегать город от угроз Ночи, поэтому их интерес к происходящему ожидаем и естественен. Вот только не принесут ли они эту угрозу с собой? Поведение монстра и остальных тварей не даёт мне покоя. Они принимали меня за своего. И они продолжают наблюдать за мной откуда-то из глубины леса.

 


Оцените прочитанное:  12345 (Ещё не оценивался)
Загрузка...