Нити судьбы

 


Выбирая богов, мы выбираем свою судьбу.
Вергилий.

 

- Да снизойдет сон в глаза твои!

- Ага. Снизойдет, если мешать не будешь.

- А я мешаю?..

- Спать.

- Ты действительно хочешь спать?

- Очень.

- Не повременишь?

- А с чего бы это?

- Ммм...

- Уже засыпаю.

- Я хотел объясниться за сегодняшний вечер.

- Не стоит. Я все поняла.

- Мне это нужно.

- Давай, завтра?

- А если завтра будет поздно?

- Да куда оно денется?

Вздох.

- Ну, ладно! Говори! Только быстрее... Я очень устала.

- Я тоже. Постараюсь справиться быстро. Для начала вопрос: ты видела парня, с которым я разговаривал на сегодняшнем приеме?

- С той забавной челкой? Да. Он мне показался каким-то странным...

- Не показался. Это был Кадир, сын Дайермаста, и десять минут назад он покончил с собой... Повесился в конюшне.

- Врешь поди. Откуда тебе знать?

- Поверь, дорогая... Я знаю.

- Ты серьезно?

- Серьезно.

- Не могу поверить...

- Это так... Ты же знаешь, я не в силах лгать тебе.

- Я помню... Какой ужас!

- Самое ужасное не это...

- Что?

- Ты хочешь знать?

- Да.

- Самое ужасное то, что я заставил его убить себя.

- Ты? Но как? Зачем?

Молчание.

- Опять твои проклятые Нити?!

- Да...

- Это никогда не закончится. Милый, я так больше не могу. Когда...

- Прошу, не начинай.

- Но сколько это еще будет продолжаться?!

- От судьбы не уйти, ты же знаешь.

- Ненавижу такую судьбу! Ненавижу эти сраные Нити! Да, сраные!!! Ненавижу!..

- Понимаю, милая... Думаешь, мне легко? Этому парню было всего шестнадцать лет, а я... а я убил его просто за то, что его судьба пересеклась с...

Молчание.

- Прости, любимый... Я не хотела тебя обидеть...

- Не надо слез, любимая, ты ни в чем не виновата... Я люблю тебя. Ты - все, что у меня есть в этой жизни.

- А ты - это все, что есть у меня.

- Никогда не забывай об этом. Не забывай, что ты бесценна для меня.

- И ты не забывай.

- Не забуду.

- Я люблю тебя.

- И я тебя...

Молчание.

- Что теперь с нами будет, Риан? Дайермаст этого так не оставит...

- Ему придется. Судьба опутала и его.

- А если он не захочет подчиняться ей?

- Тогда она придет за ним.

Шорох одеяла.

- Скажи, что с нами, у тебя, все будет хорошо, Риан. Скажи мне!

- Все будет хорошо, Лия.

- Я верю тебе...

Поцелуй.

- Люби! Люби меня!..

- Ты же... очень... устала...

- В жопу усталость!

 

*   *   *

 

Трудно удержаться от искушения порвать Нити и начать творить судьбу самому. О, с каким удовольствием он разорвал бы эти ненавистные канаты, стягивающие душу! С каким наслаждением скинул бы с себя ярмо. Проклятье! Он знал, что даже любимый человек его не понимает. Это надо почувствовать, надо понять, надо видеть, как он лелеет мысли... эти крамольные мысли бегства от судьбы. Такие сладкие, такие неисполнимые.

Риан ясно осознавал, что желания и мечты идут вразрез с возможностями. Да и когда у людей, подобных ему, мечты становились явью? Ответ простой. Никогда. Судьба непреклонна. Нити неизбежно ведут, куда пожелают. Они играют с тобой, словно заправский кукольник, дергая за веревочки, заставляя плясать. И вырваться при всем желании невозможно или, точнее, есть только один действенный способ уйти от судьбы.

Смерть.

Однако, с другой стороны, чем как не судьбой является смерть? - спрашивал Риан себя, засыпая в объятиях жены, и не находил ответа.

Ответ нашел его сам.

 

*   *   *

 

Когда петухи еще не проснулись и не завели свои похабные песенки, охотнику судьбы приснился странный сон...

Он стоял высоко в небе на удивительной испещренной морщинками поверхности эбонитого цвета и держал на руках жену, одетую в прекрасное белое платье, в котором она блистала на приеме. В шаге впереди поверхность резко закруглялась вниз и обрывалась бездонной пропастью, сзади, достаточно далеко вырастал черный, блестящий лес без листвы и практически без ветвей. Солнца не было. Ветер, которого Риан сначала не ощутил, налетал порывами и едва не сносил с ног, трепля распущенные волосы Лии, обвисшей на руках мужа. Лес раскачивался, шел волнами и рос на склоне горы, которая уходила дальше в небо. В пропасти под ногами клубились иссиня-черные облака, с невообразимой скоростью летящие за горизонт, насколько хватало глаз. По краям струящейся армии туч, двигающихся в одном направлении, Риан видел далекую землю и грандиозные колонны, вырастающие из нее и подпирающие небосвод. Он заметил, что многие из них настолько древние, что могли быть построены еще при рождении мира, возможно, даже самим богом-титаном Этха, прародителем всего сущего. Нескольких колонн в двух стройных рядах, которые, как понял Риан, служили границами великой дороги – пути облаков, недоставало. Они обвалились, а обломки превратились в горы.

Живописная картина радовала глаза и Риан улыбнулся. А потом посмотрел на жену... Улыбка сошла с лица, как будто ее сдул ветер, который чуть не опрокинул охотника на спину.

- Лия!

Нет ответа.

- Лия! Ты меня слышишь?

Он потряс бездыханное тело.

- Лия! Нет!

Риан видел, что она не дышала. Он развернулся и, опустившись на колени, положил ее на темную и почему-то влажную землю, которая вовсе не была землей.

- Рианнн... – услышал охотник за спиной хриплый голос, но не обратил внимания, пытаясь привести мертвую жену в чувство.

- Охххотник... Пповернннись ко мнне!..

Риана передернуло. Однако он встал, обернулся и тут же в ужасе застыл.

Кадир, сын Дайермаста, смотрел на охотника судеб глазами, вырывающимися из орбит. Капилляры лопнули, и кровь оросила белки. Опухший язык вывалился изо рта. Из ноздрей вытекли сопли. Шея сломалась там, где ее пересекла тонкая нить нервущейся эльфийской веревки, которая впилась в кожу. Он все еще висел на ней, уходящей куда-то вверх и исчезающей в воздухе. Ноги, обутые в высокие сапоги покачивались, белую сорочку на груди залила слюна, вытекшая из уголка рта. Руки повисли вдоль тела. Риан даже ощутил мерзкий запах мочи и дерьма, которые вышли из парня, пока он дергался на петле в темной конюшне среди лошадей, ставших невольными свидетелями смерти... Убийства.

Мальчик был мертв. Мертв по вине Риана, мертв потому, что охотник заставил его покончить с собой.

И Риан ненавидел себя за это.

Левая рука висельника медленно поднялась и указала на Лию.

- Оннна приннадлежжит ссудьбе, охотникхх, - раздался хрипящий надрывный и растягивающий согласные голос юноши, хотя ни единая мышца на мертвенно бледном лице не пришла в движение.

- Но...

Мертвец переместил руку вверх и теперь словно метил в грудь Риана.

- Тты приннадлежжишшшь ей тожжже... Ннне пытттайся вырррватьсся... Оннн идеттт...

- О чем... кто идет?! – спросил Риан, уже осознавая, что мертвец явился к своему убийце по велению судьбы, но Кадир внезапно подернулся дымком, а затем стал прозрачным. Охотник скорее понял, чем почувствовал, что сквозь исчезающее тело сына магистра Ордена Таррата, Ордена Судьбы, проходит воздух.

- Оннн...

- Скажи, что мне делать?! – выкрикнул Риан в пустоту.

Тело пропало. Ничто не напоминало о висевшем здесь секунду назад призраке, юноше, покончившим с собой волею судьбы, продиктовавшей Риану свое решение во время торжественного приема во дворце короля Таскании Эмеральда III.

Однако ответ пришел:

- Верррить сссвоей сссу...

 

*   *   *

 

Он лежал обнаженный во тьме ночи. В своем загородном доме, в постели с любимой женщиной. Со своей женой. И она была жива!

Он улыбнулся, начисто позабыв сон. Однако что-то беспокоило его...

Оннн идеттт...

Риан покачал головой в недоумении.

Они идут? Кто? Зачем?

Шаги на лестнице, ведущей на второй этаж, к спальне, сказали ему, кто и зачем.

Дайермаст.

Он успел укрыть жену одеялом, прежде чем дверь распахнулась. Одеваться времени не было. Магические блокаторы и барьеры были важнее. Хотя охотник понимал, что против магистра Ордена они будут практически бесполезны – как-никак он их и ставил.

- Здравствуй, Дайермаст, - поздоровался Риан, не раскрывая рта. Телепатией.

- Здравствуй, Риан.

Он был так бледен, что лицо его чуть ли светилось. Черная изящно стриженая борода только подчеркивала эту бледноту. Его ярость.

- Ты убил моего сына.

- Да.

- Скажи мне, за что? Почему ты так со мной поступил, Риан?

- Я поступил так, потому что судьба велела мне убрать его с пути Эвризии, Дома Свершений. Ты знаешь...

Он покачал головой. Лгал.

- Ты ответишь мне за его смерть! – мыслеречь магистра обжигала разум, как раскаленный прут.

- Я отвечу перед судьбой за то, что свершил. Ты знал, что твой сын стоит на пути и должен уйти, но ничего не предпринял. Я сделал это за тебя.

- Судьба это я, глупец! Ты забрал у меня сына – я заберу у тебя все, что у тебя есть.

Он посмотрел на кровать, где спала Лия.

- Никогда! Судьба на моей стороне.

- Ты глуп, Риан. Разговор окончен.

Магистр развел руки и...

 

*   *   *

 

Риан стоял на краю бездны и, размышляя о послании Кадира, смотрел, как иссиня-черные тучи движутся по дороге судьбы. Поначалу он не заметил, как земля, которая не была землей, пришла в движение. Когда же по ударившему в грудь потоку воздуха он понял, что к чему, его уже отбросило назад. Он споткнулся о тело жены и упал. Затем весь мир внезапно накренился, а тело живой Лии, платье которой окрасилось кровью, потащило к пропасти.

- Лия!

Зацепившийся за морщины охотник разжал пальцы и, оттолкнувшись от странной поверхности, прыгнул вслед за любимой женщиной. За своей судьбой.

Они полетели вниз. Он обнял ее и прижал к себе, заглядывая в лицо в надежде увидеть искры жизни. В голову пришла мысль, что пора бы уже и проснуться, но судьба, как видно, еще не все показала ему.

Они летели вниз. Волосы Лии развевались на ветру. Короткая шевелюра Риана не могла похвастать тем же. Он держал ее. Крепко.

«Верить своей судьбе» – сказал ему висельник. Что ж, охотник ей верил, но принять никогда не мог. Он ненавидел ее, ненавидел Орден, который принудил его пойти по этому пути, ненавидел себя, ненавидел символ ордена – двух укусивших друг друга за хвост змей, которые образовывали символ вечности. Он не любил вечность. Что-то начинается, что-то кончается. Ничто не должно длиться вечно, полагал он. Даже смерть.

Через долгие мгновения полета два тела упали в гигантский поток облаков. Однако они не промчались сквозь него, как рассчитывал Риан. Вместо этого какая-то сила подхватила их, едва не вырвав Лию из рук мужа, и понесла вместе с безмолвными тучами. Они очень быстро отдалялись от того места, где находились, когда попали сюда. Их влекло и влекло вперед. Скорость увеличивалась.

Вскоре Риан понял, что они двигались быстрее облаков. Он оглянулся, но тучи заслонили место, откуда упали охотник и его женщина. Тогда он закрыл глаза.

Он думал, что прошла целая вечность прежде, чем он открыл их, и это ему не нравилось. Они летели вперед с невообразимой скоростью. Колонны, где-то разрушенные, но в основном еще стоящие, проносились мимо, как проносятся доски крестьянских изгородей, когда пускаешь скакуна в галоп. И на сей раз, оглянувшись, Риан увидел, откуда ему пришлось свалиться с телом жены, которую он так боялся потерять.

Он увидел колоссального льва, окрашенного в черный цвет, который гордо стоял, уперев лапы в горы. Истинный властелин вселенной. Настоящий король. Лев немного опустил голову и соответственно нос, где когда-то стоял охотник с Лией на руках. Поэтому-то они и упали, понял Риан. Его прекрасная шерсть, которую охотник принял за лес, трепыхалась на ветру. Это было потрясающее зрелище! Великолепие льва просто ослепляло, но в то же время приносило в душу великую радость. А когда Риан заглянул в далекие львиные и одновременно человеческие глаза, лев вскинул голову и издал рев, словно подбадривая мужчину.

Риан заплакал. Несмотря на мертвую жену, он был счастлив, когда смотрел на льва. Однако тучи уже заслонили колосса, а утроившаяся скорость потащила два тела дальше.

Прошла всего пара мгновений, но за эти мгновения Риан успел родиться и состариться тысячи тысяч раз. И они достигли конца мира. Черные тучи здесь немного замедляли бег, а затем срывались вниз, как увидел Риан, когда инерция тел потащила их дальше по дуге.

Внизу, под миром расположились две исполинские змеи, раскрывшие свои пасти в вечной попытке поглотить мир. Они не кусали друг друга, но Риан обострившимся зрением, пронзающим пространство, увидел, что они срастаются, что они едины. Он испугался, видя, как облака падают в раскрытые пасти, исчезают в них, но не могут насытить.

И тогда он понял, что судьба так ясно втолковывала ему, с рождения показывая разные символы вечности, непреложности и нескончаемости...

Вечность одна на всех – это жизнь.

 

*   *   *

 

...и Риана охватило буйное пламя. Он вздрогнул, и оно тут же исчезло.

Магистр удивленно вскинул брови и бросил в атаку всю свою мощь. Но ни одно заклинание не сработало. Риан был жив, хотя сам не верил своим глазам.

Дайермаст заорал в голос, разбудив Лию, вытащил из-за спины кинжал и бросился на Риана. Он был взъярен и не понимал, что происходит, почему его магия дала сбой. Лия завизжала. Но Риан не стал отступать. Он боролся за жизнь. И пусть на самом деле ему нет оправданья за то, что он был вынужден убивать, но таким образом он помогал выжить большему. Миру, сущему, льву, стоящему на горах. Малое зло лучше зла великого. Сын Дайермаста мог принести в мир большее зло и поэтому он должен был уйти. Должен был умереть. Ради льва. Ради остальных людей. Его же отца ослепила любовь.

Они схватились в середине комнаты. Первоклассные колдуны, дерущиеся без магии. Дайермаст с кинжалом в руке и обнаженный Риан, швырнувший в противника стул с белым платьем жены, и схвативший подсвечник с тумбы, стоящей у изголовья кровати.

 

Их схватка длилась десять бесконечных секунд.

Дайермаст пытался насадить охотника судеб на лезвие кинжала. Риан же отбивался и стремился ударить тяжелым металлическим подсвечником по голове обезумевшего магистра.

«А не обезумел ли он сам?» – приходила в его голову мысль при этом.

Взаимные выпады не увенчались успехом, но так или иначе на исходе десяти бесконечных секунд схватка завершилась...

Лия, его милая, прекрасная Лия, не стала дожидаться результата драки. Она незаметно проползла за стоящей возле изящного камина софой и чайным столиком, прокралась за спину Дайермаста, вытащила всегда заряженный пистоль из потайного отделения шкафа с одеждой и нацелила в спину магистра Ордена Таррата.

Раздался выстрел. Дым окутал рукоять и дрожащую руку жены Риана. Дайермаст стоял пораженный и словно не осознающий, что произошло. Пуля вошла слева, со стороны сердца. Кинжал он все еще держал перед собой. Риан в это время как раз отскочил от ложного выпада и, споткнувшись, о пуфик, очутившимся в неположенном месте, упал.

Лия увидела, как ее муж повалился на пол, и ей показалось, что кинжал Дайермаста торчит в его груди. Она уже представила, как кровь вырывается из раны и заливает его вспотевшее тело. Слезы вмиг застлали глаза. В это мгновение весь мир для нее сузился до одной единственной картины падающего мужа.

- Риан!!!

Он побежала к нему, видя перед собой только страшно бледнеющее, как ей привиделось, лицо своего мужчины. Но ей не суждено было добежать до него.

Дайермаст усилием воли переборол желание упасть и уснуть, забыться, уйти от всего. Он схватил побежавшую к упавшему противнику женщину за развевающиеся волосы, потянул на себя, удержал. Лия взвыла от боли, и он улыбнулся. Затем он, глядя в глаза закричавшего Риана, приставил кинжал к шее обнаженной женщины. Улыбнулся шире. И одним движением перерезал ей горло.

- ЛИЯ! - Риан вскочил на ноги.

Глупо ухмыляясь, Дайермаст отбросил обмякшее тело булькающей и исходящей кровью женщины вбок, и медленно осел на землю. Когда Риан настиг его с подсвечником в руке, он был уже мертв.

Судьба вновь посмеялась над охотником. Кукольник сорвал аплодисменты. Нити перетянуты. Куклы застыли в поклоне. Занавес.

 

*   *   *

 

Риан рыдал, держа на руках обнаженное тело своей жены, запачканное кровью. Он плакал не в силах сдержать слезы, плакал от счастья. Лия была жива...

Риан как никогда верил своей судьбе.


Оцените прочитанное:  12345 (Ещё не оценивался)
Загрузка...